Тренер "Зенита" по физподготовке Исаак Серрано в интервью клубной пресс-службе рассказал о своем переезде в Россию.

– У вас собственная клиника, работа в университете и родная Барселона, а вы переворачиваете свою жизнь и соглашаетесь на переезд в Петербург. Что вас сподвигло?

– Когда работал в Барселоне, то уезжал из дома в семь утра и возвращался в девять вечера. Выходные зачастую проводил в командировках. После рождения первой дочери понял, что такой ритм не совсем хорош. Через какое-то время принял решение полностью изменить свою жизнь. У меня было несколько вариантов. Первый – Нью-Йорк, куда я периодически ездил пока не получил полноценное предложение переехать на постоянной основе. Поговорил со своим знакомым, который там работал, и он сказал так: "Приезжать в Нью-Йорк – не значит жить здесь постоянно. Барселона – один из самых красивых городов мира, а ты не ценишь то, что у тебя есть". В общем, Нью-Йорку я сказал "нет".

Когда поступило невероятное предложение от "Зенита", передо мной стала та же дилемма. Жена сказала: "Если ты откажешься, будешь жалеть об этом всю жизнь". После первой встречи с Михаилом Юрьевичем Гришиным мы достигли соглашения о том, что я приеду на зимние сборы в Дубае и если мы сработаемся и достигнем взаимопонимания, то приму решение, оставаться или нет. Как видите, в "Зените" я уже третий сезон.

– Одно дело сборы, другое – переезд в Петербург на постоянной основе. Как вас принял город?

​– Впервые в жизни оказался в профессиональном футбольном клубе. Конечно, до этого я работал с игроками, но никогда не был изнутри.

– Что для вас оказалось самым сложным при переезде в Россию? Погода?

​– Находиться вдалеке от семьи. Моя жена все еще работает в Испании. А погода мне даже нравится. Однажды я все-таки вернусь в Барселону, но там никогда не увижу снег, ледяные реки и залив. Заснеженный стадион выглядит просто невероятно, ради такого стоит приехать в Петербург. Но и летом все просто чудесно. Видно, что Петербург – комфортный для жизни и очень туристический город с прекрасными ресторанами.

- На тренировочных сборах вы работаете с Кристианом Нобоа. Расскажите, как он себя чувствует.

— Мы на правильном пути. Он зрелый футболист с правильным мышлением. Мы говорим на одном языке, что тоже немаловажно. Вообще, я владею испанским, английским, итальянским, португальским и каталанским. Русский тоже понимаю, могу объясниться с российскими футболистами...

Вернемся к Нобоа. Позади пять месяцев реабилитации. Как-то общался с главным врачом НБА, и он отметил, что восстановление после травмы крестообразных связок у баскетболистов всегда занимает девять месяцев. В футболе принято считать, что шесть. В общем, получается период от шести до девяти. Конечно, мы хотим, чтобы Кристиан вернулся на поле как можно быстрее. Нобоа уже уверенно бегает, он начал работать с мячом, принимает участие в общекомандных упражнениях.

— Есть ли зависимость между восстановлением после этой травмы и возрастом футболиста?

— Конечно. Возрастным футболистам требуется больше времени, поскольку их связки не обладают теми же качествами, что у молодых. По словам хирурга, оперировавшего Нобоа, у Кристиана очень хорошие сухожилия, так что ему потребуется для восстановления примерно столько же, сколько и 20-летним игрокам. На данный момент мы с ним находимся на том же этапе после пяти месяцев, на котором находились в его ситуации Маммана и Кокорин. У всех восстановление начинается по-разному: иногда через страдания, опухшее колено и боль. Но через шесть месяцев все игроки подходят к одной и той же точке. Через полгода не нужно бояться — колено уже в порядке, главное запастись терпением и уверенностью. Мы с Кристианом планомерно идем к этому этапу.

Вообще, Нобоа для нас такая «кукла Барби». Понятно, что медицинский штаб работает со всеми футболистами, но для нас Крис — особенный.

— Программа восстановления Нобоа отличается от той, что была предложена Маммане и Кокорину?

— Трудно ее кардинально изменить, учитывая общий характер их травм. Все, что можно было изобрести, уже сделано. Но упражнения действительно отличаются, тут все зависит от фантазии тренера. С Мамманой и Кокориным больше работала Мария Бурова, с Нобоа — я. Но мы с Марией ежедневно общаемся, делимся информацией друг с другом. Прошу ее присылать какие-то упражнения, совместно, можно сказать, создаем программу для Кристиана, - отметил тренер.